Ощущение полета. Интервью 17.05.17
Татьяна Рик Ощущение полёта #яркиелюди Победитель флешмоба "У каждого свой космос" - Татьяна Рик @tatyana.rik У имидж-стилиста Ирины Зверевой состоялся удивительный разговор с невероятной женщиной: о предназначении, возможностях, преодолении и вдохновении. Рады поделиться этим вдохновляющим разговором. Ниже - образное решение для Татьяны от имидж-стилиста Надежды Кругловой. IDEA-class: Расскажите о себе. О детстве. Когда Вы поняли, что писатель - это Ваше призвание? Татьяна: Когда мне было 8 лет, я почему-то решила, что стану детской писательницей. Это было так: мы с девчонками играли в войну… В то время были популярны истории о пионерах-героях, но мы были октябрятами и играли в октябрят-героев. И задумали написать о них книгу. Взрослые над нами посмеивались: мол, что вы об этом понимаете? Некоторое время мы вынашивали эту идею, потом я что-то написала, подруга что-то написала, мы сделали иллюстрации. Но у нас не совпали сюжеты, и мы забросили нашу книгу. Тогда я и поняла, кем хочу быть. Мечты, особенно детские, сбываются! Все сложилось как бы само собой. В 9 лет я решила стать художницей, а чуть позже – иллюстратором детских книг. Почему детских? Потому что взрослые книжки мне тогда казались скучными. Я решила, что буду писать книжки и сама же их иллюстрировать.
В то время нельзя было сказать кому-то, что я хочу стать писателем. Это было слишком уж нескромно. Надо было быть, как все. А сказать, что я хочу стать художником было как-то… понятнее что ли. Если ты хорошо рисуешь, все и так спрашивают, не собираешься ли ты стать художником. Я стала учиться в изостудии. У нас была потрясающая преподавательница – Каштанова Марина Сергеевна. Мы много и с удовольствием рисовали, ходили на лекции в Третьяковскую галерею. Когда я была в 7 классе, Марина Сергеевна направила меня и еще нескольких девочек в художественную школу, подготовила к поступлению. Мы поступили. Учиться в художественной школе было непросто: за каждые полбалла приходилось бороться. Но у меня все получилось! Я очень старалась и очень выросла над собой.
Мне везло с педагогами. Всегда помню мою любимую Ольгу Ивановну Удалову - учительницу русского языка и литературы. Она была нашей классной руководительницей и почти второй мамой. Именно она привила любовь к языку, литературе, преподаванию. Однажды подростки на писательской встрече спросили меня, в чем состоит моя миссия. Я думаю, сейчас – вдохновлять и поддерживать людей: общением, собственным примером.
Недавно мне пришло письмо от женщины. Она недавно родила ребенка, и у нее появились проблемы со здоровьем. Может даже случиться, что она не сможет ходить. И вот, она мне пишет, как она боялась. И что у нее перед глазами – пример родственницы, которая была на коляске и прожила всю жизнь в четырех стенах, почти никуда не выходя. Но, прочитав мою биографию, эта женщина поняла, что несмотря ни на что, можно и жить полноценной жизнью, и работать, и творить, и общаться, и путешествовать, и даже танцевать (прим. Татьяна занималась танцами на колясках). Моя история ее вдохновила, и страх немного отпустил. Конечно, я надеюсь, что все у нее обойдется, но хочу сказать: «Все – не край! В любом случае, надо жить полноценно, получать от жизни удовольствие и радоваться каждому дню». Этот посыл я стараюсь транслировать в мир.
IDEA-class: О чем была Ваша первая опубликованная книга? Испытываете ли Вы к ней особые чувства? Татьяна: Моя первая книга была «Здравствуйте, Имя Существительное». Она жива до сих пор и успешно переиздается. Я написала ее сразу после института. Когда она вышла, мне было 25 лет — это был 1993 год. Дети, которые ее читали, сейчас уже взрослые. Тогда я взяла ее в руки и испытала некоторое разочарование. Я иллюстрировала ее сама и еще не знала, как нужно делать иллюстрации, чтобы они в печатном виде смотрелись ярко и качественно. Они получились бледными, и меня это расстроило. Потом я поняла, как делать, чтобы они были ярче: использовать контур, красить не карандашом, а, к примеру, акварелью. Это был для меня хороший урок. Еще я тогда как-то не умела быть счастливой: мне казалось – если что-то хорошо, то это так и должно быть. А если что-то неудачно, то это проблема. И вместо того, чтобы радоваться, что книжку издали, расстраивалась, что иллюстрации не идеальны. Глупость, конечно! Каких-то уж таких особых чувств я к ней не испытываю – в каждую мою книгу вложен кусочек меня. Книги все разные, но одинаково дОроги.
IDEA-class: Согласны ли Вы, что чтобы писать для детей, нужно самой быть немного ребенком? Что Вас вдохновляет? Ваше детство? Или, может быть, детство Вашего сына? Или Ваш внутренний ребенок? Татьяна: Да, надо самой быть немного ребенком! Это абсолютная истина! Меня вдохновляет мое детство и, конечно, мой внутренний ребенок. И никакой другой. Есть мамы, которые начинают писать для своих сына или дочки. Я не из их числа, я всегда писала так, как чувствую сама.
Я много общаюсь с детскими писателями, и все они невыросшие дети, только разного возраста. Те люди, которые из взрослого состояния начинают писать ДЛЯ детей – как будто «приседают» до уровня ребенка, что-то изображают... И получается полная ерунда. Потому что взрослый не мыслит как ребенок, он мыслит как взрослый.
Когда я писала повести о моем детстве, я погружалась в то состояние… Удивительно, я вспомнила вдруг, как мне было трудно идти с мамой на станцию, потому что надо было перешагивать через корни деревьев. Я просто почувствовала, как мне было тяжело идти так далеко и перешагивать эти корни, как хотелось на ручки.(Я тогда была здорова, просто очень маленькая.) Это и важно - такие непридуманные вещи. Сказку можно придумать с нуля. Там всё – фантазия! А когда я пишу прозу, то рассказываю всю настоящую правду про свою жизнь. У меня просто не получается придумывать. Это какая-то патологическая честность. Если история интересная, то и не нужно ничего сочинять. А если неинтересная, то и рассказывать ее не стоит.
IDEA-class: Что для Вас самое сложное в написании книги? Татьяна: У меня почему-то нет боязни белого листа, как у некоторых авторов. Я сажусь писать, когда есть понимание, что именно я хочу сказать. Это как у Ромена Роллана в романе «Жан Кристоф, дядя говорит главному герою»: «Пой, когда не можешь не петь». Если я меня распирает, я сажусь и пишу. У меня нет длинных вещей, романов. Не хватает запала. Я знаю, что не вытяну длинный сюжет. Я в нем увязаю. Все мои произведения, мои сказки – коротенькие. Даже повесть о детстве «Чур, Володька – мой жених» состоит из маленьких историй, зарисовок. Сложности… Самое трудное для меня – погрузиться обратно в сюжет, когда отвлеклась, переключилась на другие дела.
Что касается учебников, там ты идешь за структурой. Тоже фантазируешь, конечно, но есть скелет: темы, которые нужно раскрыть. Во мне уживаются безудержная фантазия и жесткая логика, и мне это нравится. Если нужно из правила сделать сказку, то я могу так ее построить, чтобы она была совершенно фантастической, но строго опиралась на логику правила.
IDEA-class: Помимо того, Что Вы пишете книги, Вы же их и иллюстрируете. Иллюстрации очень душевные! Что Вас вдохновляет на их создание?
Татьяна: Иллюстрации для меня – это еще один способ описать то, что я хочу. В рассказах я выражаю свои мысли через слово, а в иллюстрациях – через линию. Для меня это растет из одного корня. Мы когда-то об этом говорили со Львом Токмаковым — известным детским иллюстратором. Ему не нравилось, как я рисую, он меня критиковал и говорил, что писателя на пушечный выстрел нельзя подпускать к иллюстрированию собственного текста. Так я ему говорила, что у меня текст и рисунок растут из общего корня, а он говорил, что у него они растут даже на разных концах огорода. А Ника Гольц – тоже очень известная детская художница – наоборот, говорила, что никто лучше автора не знает, как проиллюстрировать собственный текст. В частности, она говорила про Антуана Сент-Экзюпери, что он был плохим рисовальщиком, но никто лучше него никто не проиллюстрировал «Маленького принца» (хотя она сама «Маленького принца» нарисовала очень хорошо).
IDEA-class: О повести про Ваше детство расскажите поподробнее. Татьяна: Она называется «Чур, Володька – мой жених». И состоит из реальных историй моей семьи, зарисовок, деталей, которые дОроги, создают эмоцию и воспроизводят то время. Я нашла отличного художника, который сделает реалистичные иллюстрации. Надеюсь, что издательство, с которым мы договорились, все подготовит качественно и в срок.
IDEA-class: Есть дела, которые страшно, волнительно, или неприятно делать. Как Вы с ними справляетесь? Татьяна: Конечно, такие дела бывают, и я, как и многие, их откладываю… Особенно если что-то совсем неприятное. Но я понимаю, что есть сроки и слово «надо». Потом заставляю себя и делаю, ведь за меня их никто не сделает. Ох, но у меня всегда куча дел и, конечно, в первую очередь я выбираю более приятные.
IDEA-class: Расскажите про Вашу преподавательскую деятельность? Какого возраста Ваши ученики? Что самое простое и самое сложное в преподавательской деятельности.
Татьяна: В основном я преподаю по скайпу. Мои ученики совершенно разного возраста: от 5 до 16 лет. О чем на уроках говорим и что делаем, зависит от запроса родителей и интересов самих детей. Так, например, с пятилетней девочкой мы разговариваем, рисуем, разукрашиваем, это даже больше похоже на бебиситтерство. У дошкольного возраста, конечно, свои особенности. Например, она ни в какую не хотела, чтобы я ей читала. Зато ей очень нравилось опять и опять раскрашивать лошадку. Я ей предложила игру – придумать историю про эту лошадку: у нее был жених, жеребенок Василий, потом лошадку украла злая ведьма, спрятала в своем замке, жеребенок Василий свою невесту спас… В другой раз и лошадку, и жениха-жеребенка звали иначе. И события у них были другие. И у нас получились такие творческие развивающие занятия. Есть детишки 8-10 лет — это самый благодатный возраст, они с удовольствием учатся. С некоторыми детьми мы занимаемся и русским языком с литературой по школьной программе (например, если ребенок на домашнем обучении или «не тянет» программу в школе). Но я стараюсь заинтересовать, сделать занятия живыми и увлекательными.
Иногда мы учимся писать прозу, стихи. Иногда наши занятия вообще о другом. Мы можем смотреть картины или иллюстрации к детским книгам. Мы их обсуждаем, я про них рассказываю и про художников, с некоторыми я знакома лично. Или я рассказываю биографии поэтов и писателей. Или общаемся на какие-то совершенно жизненные темы.
У подростков уже другие вопросы, я иногда их прошу задать мне ту тему, о которой они хотят поговорить. Один мальчик любит спрашивать про политику: например, вернемся ли мы в эпоху СССР. Я рассказываю ему про СССР: про железный занавес, очереди и дефицит, как мы носили на себе, как бусы туалетную бумагу, потому что ее было сложно купить, и уж если удавалось, старались взять побольше. Ему сложно представить все это, я показываю ему документальные фотографии тех лет — пустые прилавки – и фотографии настоящего времени, чтобы он думал, сравнивал, делал выводы. Я вообще очень люблю давать наглядные примеры. Я-то лично думаю, что возврат в СССР невозможен, но мне очень интересно рассказывать об этом и заодно анализировать. Я и сама узнаю интересные факты в ходе уроков. Я расту вместе с ними. А с другим мальчиком смотрели живопись, начали с соцреализма, перешли на абстракционизм и сюрреализм. Тоже вышло очень здорово! Еще у меня были две девочки, которые независимо друг от друга увлеклись камнями-самоцветами. Про камни я тоже могу кое-что рассказать, немного разбираюсь — это фантастически интересно! Мне очень нравится этот мир, то, как он распахивается перед нами! И можно говорить обо всем что привлекает, расширить кругозор, привить навык узнавать новое. У нас в руках невероятно объемный ресурс — интернет! Этому я тоже их учу: все неизвестное и непонятное гуглить. Чем я интересна как преподаватель? Я писатель, человек с широким кругозором, богатым жизненным опытом. И еще я – дружественный взрослый, с которым дети могут обсудить какие-то такие моменты своей жизни, которые они, может быть, по каким-то причинам не будут обсуждать со своими родителями. Может быть, даже из-за недостатка времени у родителей. Я стараюсь не быть занудой в наших занятиях. Эти постоянные «Учи! Учи!» очень изматывают, а познание мира во всем его многообразии радует! Я счастлива, что создала себе такое рабочее пространство, в котором я сама получаю удовольствие. От того, что делюсь знаниями, от этого общения.
Это о приятном. А самое сложное, пожалуй, когда ребенок не может взять знания в силу своего здоровья. Я же много лет работаю в школе для детей с инвалидностью. Там бывают такие дети. Их учишь-учишь, а они не воспринимают. И тогда возникает ощущение, что ты свою жизнь спускаешь в унитаз. Но я научилась делать так, чтобы урок приносил радость и удовольствие. Тогда все не зря! Еще мне сложно, когда обычный, здоровый ученик не хочет принимать знания. И невозможно впихнуть то, чему он отчаянно сопротивляется. Это как пытаться кормить кашей, если ребенок сжал зубы. Или выплевывает кашу обратно в тебя. Конечно, я стараюсь преодолеть это сопротивление, подъехать на кривой козе, заинтересовать, поговорить на какие-то захватывающие темы. Как правило, это срабатывает, но бывает, что у ребенка просто отторжение, и не удается его повернуть к знаниям. Еще грустно бывает расставаться с ребятами. Хоть я и понимаю, что рано или поздно все они уйдут от меня. Но некоторые из них за годы нашего обучения становятся мне, как дети.
IDEA-class: Многие жалуются на школу, на современную систему обучения. Ваше мнение как мамы школьника и как учителя? Татьяна: Часто школа отбивает у детей интерес к знаниям. Мой сын был увлечен химией, пока она не началась в школе. Школа – громоздкая структура с утвержденными учебными планами и бесконечными согласованиями – не мобильна. И просто не успевает за потребностями учеников, за ритмом жизни и тем техническим «взрывом», который мы наблюдаем последние годы. Но есть талантливые педагоги и замечательные школы.
IDEA-class: Что Вы думаете о системе домашнего обучения? Татьяна: Многие сейчас забирают детей на домашнее обучение. И в этом случае я часто вижу, что дети совсем не умеют и не хотят даже чуть-чуть напрячься. Почитать, если у них это плохо получается. Или потренироваться сделать разбор. Или писать во время урока. Просто: «Я не хочу это делать».
Бывает, что мама забирает своего ребенка из школы и сама начинает его учить всему. Я, пожалуй, отношусь к этому скептически: мама не может одна обладать всеми теми знаниями, которыми обладают учителя профильных предметов: они обучались этому пять лет. Можно нанять репетиторов, но это очень дорогое удовольствие. И ребенок не получает важного навыка коммуникации с другими детьми и чужими взрослыми. Был у меня ученик, который разговаривал со мной ужасно высокомерным и хамским тоном – пришлось поставить на место. Думаю, дома – мама и бабушка, которые пляшут вокруг него кан-кан, а как разговаривать с учителем, он и понятия не имеет.
Еще ребенок, изолированный от детской среды, не умеет справляться с конфликтами. Я, например, была домашним ребенком, мне было тяжело и в саду, и в школе, и в пионерском лагере, но я училась ладить с людьми. Был период, когда в лагере меня травили, но это сделало меня сильнее. Я научилась держать удар, и этот навык мне очень пригодился в будущем. Я просто сказала сама себе: «Я больше никогда и никому не позволю себя обижать!» Мне было тогда 11 лет. В коллективе мы учимся ладить с людьми. И я тогда же решила, что я должна быть приятной, быть человеком, которого не захочется травить и доводить. Все это сделало меня стойкой, а вот сидела бы я дома и что? А про домашнее обучение… Прекрасный вариант, если родители объединяют своих детей в небольшую группу и нанимают им для обучения хороших, талантливых педагогов.
IDEA-class: Расскажите подробнее про школу, в которой Вы преподаете. Татьяна: Наша школа называется «I-школа» или центр образования «Технологии обучения». Там учатся дети с разными инвалидностями от, например, астмы до ДЦП и аутизма. Я в последнее время не беру детишек с аутическими расстройствами – мне очень сложно и морально, и даже физически. Эти дети требуют такого включения, что больше ничем невозможно заниматься. Я не обладаю специфическими знаниями и методиками для работы с ними. Это все эмоционально очень изматывает, и результат не такой, как хочется. Даже с высокофункциональными детьми. И у меня нет удовлетворения от работы. И мамы таких детей тоже в результате недовольны. Поэтому отказываюсь, хотя мамы и обижаются на это. Но я думаю, в профессии надо делать то, что ты умеешь и что получается.
IDEA-class: Как педагог, имеющий опыт работы как с детьми обычными, так и с детьми с особенностями, как Вы относитесь к идее инклюзивного образования?
Татьяна: Сложный вопрос. Тут не может быть однозначного ответа, потому что дети очень разные, диагнозы разные. Даже дети с одним диагнозом очень разные. Некоторые психически сохранны и адекватны. Есть дети с умеренными ментальными нарушениями. Они вполне могут адаптироваться в классе. И это хорошо и правильно.
А есть дети, которых нужно обучать только индивидуально, потому что и самому ребенку тяжело в коллективе, и коллективу тяжело. Часто такой ребенок требует полного включения, и учитель на уроке может заниматься только им. Или с ребенком рядом должен сидеть специальный тьютор и помогать. Ребенок может себя на уроке неадекватно вести, например, бегать по партам или кричать, или ползать по полу. И это не потому, что он вредный и хочет разозлить учителя, а потому что он не может по-другому. Что делать учителю в такой ситуации? Насколько его хватит? И остальные дети не понимают, что им делать и как реагировать.
IDEA-class: У Вас сын-подросток. Подростковый возраст – важный этап в формировании собственного Я, довольно сложный и для детей, и для родителей. Как Вы справляетесь? Что позволяет Вам с сыном оставаться друзьями? Что бы Вы посоветовали родителям, у которых дети-подростки? Татьяна: Помогает чувство юмора, конечно. Стараемся... Отношения с подростком - это очень трудно. Я помню себя в его возрасте. Я была не самым проблемным ребенком: хорошо училась в обычной школе и в художественной, занималась общественной работой. А маме было тяжело со мной: дома я, конечно, скандалила. Но это такой возраст, это гормоны. Человек пытается себя осмыслить, отделиться от родителей.
Я слушаю поддерживающие лекции психологов. Нам объясняют причины такого поведения, но все равно сложно справляться. Например, когда он меня рано утром будит словами: «Я не пойду в школу», - моя реакция спонтанная и вовсе не позитивная. Я думаю, что это просто надо пережить. Родителям я бы посоветовала потерпеть. И найти хорошую группу психологической поддержки. В той группе, которую я нашла, психолог относится к подросткам с любовью и пониманием. Но и к нам, родителям, тоже. Мы увязаем в своих обидах и отчаянии, а психолог помогает посмотреть на проблему с другого угла, с другой исходной точки.
IDEA-class: Был ли в Вашей жизни период, когда Вы чувствовали себя несчастной, растерянной? Не знали, что дальше делать и как поступать? Что помогло Вам справиться с ситуацией? Татьяна: Конечно, такой период был. Я не робот, не манекен, который всегда с улыбкой смотрит вдаль. Много было случаев «когда небо с овчинку». То, что в детстве мне иногда приходилось трудно, закалило мой характер.
Хуже всего, конечно, была ситуация, когда у меня отнимались ноги. Мне был 21 год. Ужасно, когда ты сидишь, смотришь на это и ничего не можешь сделать. И никто не может! Это очень страшно! Есть ощущение, что летишь в какую-то черную пропасть и нет спасения. Это катастрофа, это трагедия, но, к сожалению, такие ситуации бывают в нашей жизни. Не каждый в 21 год становится инвалидом, но у всех бывают болезни, смерти близких людей, разные трудные ситуации, и надо через них пройти и как-то сохраниться, чтобы не разрушить себя. Это про то, что нужно уметь держать удар. Ситуаций сложных было много. Когда моему ребенку было полтора года, муж ушел от нас. Вообще все ситуации с потерей любви и расставанием очень ранят. Жизнь так сложилась, что мне приходилось терять любовь не один раз. Вот и сейчас я в такой ситуации. Это всегда тяжелый период. Всегда очень грустно и больно, но я стараюсь не раскисать. Сейчас вот начала писать рассказы о любви. Так легче пережить свою потерю.
Врачи и психологи говорят, что травмирующую ситуацию надо прожить, иначе она остается в нашем теле – зажимами и болячками. И прожить ее надо ее правильно, экологично: принять, оплакать… Светлая грусть – это окончательная стадия. Надо позволить себе оплакать ситуацию, но нельзя в этом увязать. У меня была еще одна трагическая история: в 21 год у меня погибла подруга, я увязла в этом горе и терзала себя чувством вины и другими разрушающими чувствами. Думаю, что моя болезнь – с ногами – в какой-то мере и из-за этого тоже. И теперь, когда кто-то умирает, я себе говорю так: больше я себе не позволю так увязнуть, потому что и человека не вернешь, и свое здоровье подорвешь окончательно. Ну и кому все это нужно? А еще не нужно бояться обращаться за помощью. Сейчас у меня есть несколько замечательных друзей-психологов, которым я могу позвонить. И они выслушают, помогут изменить угол зрения на проблему, скажут слова, которые дадут силу. Есть, конечно, молитвы и психологические техники — работа с негативными чувствами. Но бывает так больно! Внутри как огнем горит. И не до техник… Тогда надо как-то отдышаться и пережить острый период.
IDEA-class: У Вас такой широкий круг интересов! Вы как будто вечный двигатель! Как Вы управляете временем? Откуда черпаете энергию? Татьяна: Я работаю дома. Много времени экономится на том, что не нужно ехать на транспорте, стоять в пробках, утром краситься и собираться. Но на самом деле – очень много дел. И уроки, которые я веду, и куча звонков, переговоры, организация каких-то моих поездок… Еще я постоянно учусь на 2-3 курсах в интернете одновременно. Еще и домашние задания надо делать! Ну и книги, статьи. Свой сайт вот сейчас сделала. Зелененький такой, симпатичный! И очень насыщенный. Как вся моя жизнь! А еще я много успеваю просто потому, что во мне от природы много энергии. Такой у меня темперамент! Как небольшой вулкан. IDEA-class: Что для Вас лучший отдых (во время отпуска, в выходной день)? Татьяна: Путешествия для меня – лучший отдых! Это мой ресурс. Почти все, что я зарабатываю, трачу на путешествия. Это и впечатления, и новые знания, новые люди, новые картинки. Ну а в выходной день можно пойти погулять, если хорошая погода. У меня есть собачка – маленькая чихуахуа. Она гуляет вместе со мной. У меня электрическая коляска, она катается на моих коленках. Совсем не хочет бегать! Но мне тоже так удобно. Нам на улице проходу не дают, улыбаются, подходят, заговаривают.
IDEA-class: Ваше самое запоминающееся путешествие?
Татьяна: Я недавно съездила в Италию, без турагентства. Сама все организовала: и перелет, и гостиницу, и маршрут придумала, и гида нашла. И все сложилось так, как я хотела. И я очень довольна. Остальные путешествия тоже были прекрасны, но это самое яркое. Может, потому что самое недавнее. Теперь планирую летом самостоятельное путешествие в Питер.
IDEA-class: Что Вас вдохновляет? Музыка? Фильмы? Книги?
Татьяна: Все понемножку. Книг сейчас не очень много в жизни – не удается сесть и спокойно почитать. Только летом, на даче, я могу себе позволить погрузиться в книгу. Музыка… Разная, для настроения. Фильмы… Недавно смотрела фильм «Хористы». Про детей-воспитанников интерната. Учитель делает из «зверят» нормальных людей, потому что относится к ним с любовью и увлекает их музыкой. Еще хороший фильм, который смотрела недавно – «Отель Мериголд». Как пенсионеры поехали жить в Индию. Это чудесный, ресурсный фильм, очень трогательный. Когда доживаешь до 50, понимаешь, что внутри ты такая же, почти не изменилась, можешь так же влюбляться, переживать, как в 16 лет.
IDEA-class: Что для Вас стиль?
Татьяна: Стиль – это про самопознание, про понимание, кто ты, как тебя видят люди. В проект «Идея-класс» я попала случайно. Просто между делом включила открытый вебинар Ирины Волковой «Открытие 45 +», и мне так понравилось: и она сама, и ее голос, и посыл, что 45 – это начало второй молодости. Я рада, что попала в эту школу. И теория очень интересная, и люди, и подача, и градация по стилям.
Мое образное решение - «Царская охота» - было несколько неожиданным. Ирина очень беспокоилась, что я не приму его. Но что-то такое важное во мне они разглядели! Что-то глубинное, с чем я очень согласна.
Я теперь много про это думаю. И понимаю, что так я буду интереснее, тоньше и изысканнее выглядеть. Придется теперь соответствовать и царственности, и охоте. J
Я всегда одеваюсь, как чувствую, а то, что это может быть продумано и простроено как актерский образ, причем постоянный — я об этом не задумывалась. Это мне очень близко, потому что – и про творчество, и про образ.
IDEA-class: Что для Вас счастье?
Татьяна: Это ощущение полета, восхищения полнотой жизни, когда какая-то малость приводит в восторг.
К этому надо прийти. Я прошла непростой путь и стараюсь ценить такие мгновения. Когда умеешь получать удовольствие от простых вещей, легче жить.
IDEA-class: Поделитесь с нашими читателями Вашим самым последним личным инсайтом: что в последнее время стало неожиданным открытием, откровением.
Татьяна: Недавно я смотрела в сети мастер-класс по метафорическим психологическим картам. Вдруг вспомнила и осознала свои детские страхи: одна карта мне напомнила сказку «Синяя борода», которую я читала в детском саду (рано научилась читать). И я вдруг поняла, что у меня есть некоторый подсознательный страх перед мужчинами, оттуда, из очень раннего детства. И я стала с этой темой работать.
IDEA-class: Ваше напутствие нашим читателям?
Разрешите себе быть счастливыми! Позвольте делать то, что хочется, что приносит радость! Удачи вам! Интервью – Ирина Зверева, вышло 17 мая 2017 года Школа образных решений IDEA-class Имидж-стилист IDEA-class об образном решении для Татьяны "Внешность Татьяны, с одной стороны, сочетает в себе такие характеристики как женственность, благородство, силу и природную теплоту, а с другой |